Новости

В СК России проанализирована практика избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу

Вопрос обеспечения процессуальных прав подозреваемых и обвиняемых является крайне актуальным и обсуждаемым в обществе. Мера пресечения в виде заключения под стражу, применяемая по судебному решению в отношении фигурантов уголовных дел, в отдельных ситуациях вызывает большой общественный резонанс. Это обусловлено несогласием с процессуальным решением участников уголовного процесса либо иных связанных с ними лиц, выражающих свое мнение в СМИ. Очевидно, что публичная критика процессуальных решений направлена на то, чтобы повлиять на общественное мнение и последующее решение суда. Как правило, в таких заявлениях преобладает эмоциональный оттенок, рассчитанный на создание в обществе ложного чувства несправедливости по отношению к подследственным. Лишь компетентный анализ материалов уголовного дела, ходатайства следователя и постановления суда позволит сделать объективную оценку того или иного процессуального решения.

Анализ практики избрания меры пресечения в виде заключения под стражу по уголовным делам Следственного комитета позволил выявить некоторые тенденции и закономерности. Основная из них – за последние 11 лет число обвиняемых, содержащихся под стражей в ходе предварительного следствия, значительно сократилось: если в 2006 году по делам, направленным в суд следователями прокуратуры, под стражей содержалось более 25% обвиняемых, то в 2017 году арестовано менее 20% лиц по направленным в суд Следственным комитетом уголовным делам. Это связано с тем, что следователи очень тщательно подходят к избранию этой меры пресечения и строго соблюдают ограничения, связанные с предпринимательской деятельностью фигурантов, состоянием их здоровья, соблюдением разумного срока следствия, недопустимостью длительного содержания обвиняемых под стражей без должных к тому оснований. И, конечно же, учитывают конкретные обстоятельства дела и данные о личности обвиняемого.

Приводя в качестве аргумента невысокую долю оправдательных приговоров в России, некоторые юристы, журналисты, блогеры делают выводы о том, что, если дело дошло до суда, приговор будет обвинительным в 99% случаев. Ими совершенно не делается поправка на существующую в России систему уголовного судопроизводства, предполагающую проведение доследственной проверки. На этой стадии российские правоохранительные органы имеют право отказать в возбуждении уголовного дела. Отсутствие же такой стадии в практике других стран предполагает судебный процесс и с высокой долей оправдательный приговор. Все это формирует необъективное представление о соотношении уровня правовой защищенности в странах с разной уголовно-процессуальной системой.

         Аналогии о синхронных решениях следствия и суда проводятся и при избрании меры пресечения. Однако имеющиеся статистические данные также позволяют их опровергнуть.  В текущем году судами было отклонено 6% ходатайств следователей Следственного комитета об аресте фигурантов уголовных дел.  В судебных заседаниях и прокуроры не всегда занимают солидарную со следственными органами позицию. Как и суды зачастую не соглашаются с мнением прокурора. В первом полугодии 2017 года судом удовлетворено почти 6% ходатайств предварительного следствия об аресте обвиняемых и продлении срока их содержания под стражей, не поддержанных прокурором. И это вполне нормальное правовое явление. Оно свидетельствует об объективном и беспристрастном рассмотрении в суде вопроса о необходимости применения самой строгой меры пресечения, что в свою очередь, как показывает практика, повышает уровень обеспечения прав граждан. Помимо этого невысокий процент отклоненных ходатайств свидетельствует и о высоком качестве направляемых в суд материалов органами следствия.

Например, Главное следственное управление выходило в суд с ходатайством об аресте сотрудника ГИБДД, совершившего ДТП в Ханты-Мансийском автономном округе, в результате которого погиб несовершеннолетний. Первоначально суд отказал в удовлетворении этого ходатайства следствия, избрав обвиняемому меру пресечения в виде домашнего ареста. Однако с  учетом позиции потерпевшего, которым признан отец погибшего юноши, широкого общественного резонанса и отсутствия у территориальной уголовно-исполнительной инспекции возможности обеспечить исполнение меры пресечения в виде домашнего ареста, по поручению Председателя СК России следствие повторно обратилось в суд с ходатайством об аресте. По результатам его рассмотрения судом принято решение о его удовлетворении, и обвиняемый взят под стражу в зале суда.

Не будем забывать о предназначении меры пресечения, которое  состоит в обеспечении нормального хода расследования и недопущении совершения новых преступлений подозреваемым или обвиняемым. Статистика прошлых лет иллюстрирует, как неизбрание меры пресечения приводило к более негативным последствиям. В 2008 году в России более 17 тысяч человек, будучи под следствием, но не арестованными, совершили новые преступления. К 2016 году этот негативный показатель удалось снизить более чем в три раза (5 697) именно благодаря новой процедуре избрания самой строгой меры пресечения.

Например, в Свердловской области расследовалось уголовное дело об убийстве женщины, которое совершил ее несовершеннолетний сын. Следователи ходатайствовали об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, однако суд избрал ему домашний арест. Обвиняемый попросту сбежал, причём украл у отца машину и деньги, направился в Челябинскую область, где и был задержан. Уже после этого суд согласился с позицией следствия и арестовал его.

Еще в одном регионе в прошлом году следователи ходатайствовали об аресте фигуранта, обвиняемого в похищении человека, убийстве и мошенничестве. Суд удовлетворил это ходатайство. Однако обвиняемый обжаловал решение в вышестоящем суде, причем на том заседании прокуратура не поддержала позицию следствия. В итоге решение об аресте отменили и альтернативную меру пресечения своевременно не избрали. Обвиняемый скрылся от правоохранительных органов и по настоящее время находится в международном розыске.

О взвешенном подходе следственных органов к избранию меры пресечения свидетельствуют и данные о назначении наказания, связанного с лишением свободы лицам, которые не были арестованы на стадии следствия. В 2016 году более 90 тысяч подсудимых, находившихся в период предварительного и судебного следствия на свободе, взяты под стражу в зале суда в связи с назначением наказания в виде реального лишения свободы. Это данные судебной статистики по уголовным делам, находившимся как в производстве СК России, так и других ведомств.

В последние годы стала активнее применяться и такая альтернативная мера пресечения, как домашний арест. Если в 2008 году она была применена лишь к 29 лицам, то в 2016 году под домашним арестом по уголовным делам, расследуемым Следственным комитетом, содержались уже 2 204 обвиняемых, что составляет около 2% от всех обвиняемых в совершении преступлений.

Бывают ситуации, когда суд избирает такую меру пресечения, несмотря на ходатайство следствия о заключении под стражу обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления. Например, в Новосибирске следствие ходатайствовало о заключении под стражу молодого человека, обвиняемого в убийстве своей девушки. Суд это ходатайство не поддержал, избрав домашний арест. Впоследствии он был осужден к 9 годам лишения свободы.

Еще одной нехарактерной для отечественного уголовно-процессуального законодательства, но весьма действенной мерой пресечения, не связанной с лишением свободы на период предварительного следствия, является залог. Суд принимает решение о залоге, как правило, при отказе в удовлетворении ходатайства следователя об избрании более жесткой меры пресечения. В то же время, как показало обобщение следственно-судебной практики, зачастую именно следователи Следственного комитета обращаются в суд с ходатайством об изменении иных мер пресечения на залог, и суды соглашаются с такими ходатайствами. Ежегодно судом удовлетворяется от 50 до 100 ходатайств следователей Следственного комитета об избрании меры пресечения в виде залога.

Приведенные данные свидетельствуют о сформировавшейся практике взвешенного и объективного подхода к избранию следователями Следственного комитета Российской Федерации мер процессуального принуждения в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений.

 

 

Официальный представитель

Следственного комитета                                                                               С. Петренко